Поговорим сегодня о московских автомобилях. В 1895 году в журнале (хоть больше он и похож на газету) «Велосипед» появилась заметка: «В субботу, 30 сентября, к подъезду редакции „Петербургской газеты“ подкатила роскошная коляска на красных колёсах, обтянутых резиновыми шинами... Экипаж подъехал к редакции без помощи лошадей».
Известны имена путешественников, впервые в истории нашей страны проехавших от Москвы до Санкт-Петербурга на автомобиле. Это были супруги Леслей. Машину они приобрели в Париже, а путь из Москвы в Санкт-Петербург преодолели за 3 дня, потратив при этом 72 литра газолина (так тогда называли бензин, по-другому — прямогонный бензин, побочный продукт при получении керосина. Его чаще всего в то время использовали как чистящее средство и продавали в аптеках). Машиной была коляска Бенца — с мощностью мотора всего около 3 лошадиных сил. В газете написали явную неправду про скорость движения: «двигалась роскошная коляска на красных колёсах со скоростью, не превышающей 40 км/ч, — за исключением тех случаев, когда катилась с горки». При всём желании разогнать ту машину до 40 километров в час было бы очень сложно — мощность двигателя не позволила бы. Всего на тот момент машин таких было выпущено 139 экземпляров.
В Москве автомобилизация проходила довольно быстро. Правда всё сплошь иномарки. В 1900-м году на улицах была уже почти тысяча самоходных экипажей. Почти сразу появились и правила. «В столице разрешено движение автомобилей, но с некоторыми ограничениями: так, автомобилям для собственного пользования доступны все улицы; для развозки груза — с изъятиями; для общественного пользования предоставлены лишь немногие улицы; кроме того, вес экипажа не должен превышать 250 пудов (4 тонны), омнибусы должны быть не более как на 13 человек, считая кучера; собственные же — не более как на 6 лиц», — писал тот же питерский журнал «Велосипед». Максимально допустимой скоростью передвижения по Москве в 1900 году были 12 верст в час (около 13 км/ч). Стать шофёром мог лишь человек старше 17 лет и сдавший экзамен.
Кстати, в тех машинах было не две и не три педали, а девять. Одна педаль отвечала за правый тормоз, другая — за левый, третья — за парковочный, четвертая — за сцепление, пятая — за тормоз двигателя, шестая —— за акселератор, седьмая — для впуска масла в мотор на подъёме, восьмая — для управления пневматическим свистком, а девятая — для нажима на поплавок карбюратора, когда мотор запускался. Чтобы его запустить, нужно было руками крутить рычаг, который вставлялся в мотор отдельно.
А размышляли мы об этом, стоя на месте одной из первых московских аварий с участием нетрезвого водителя — у дома, где библиотека имени Достоевского: «29 ноября служащий в конторе торгового дома „Жемличка“ крестьянин Фёдор Михеев проезжая в нетрезвом виде на автомобиле по Чистопрудному проезду, налетел на почтовый вагон. При столкновении у автомобиля передние колёса отлетели в сторону, а автомобиль разбился вдребезги». Кстати, торговый дом «Жемличка» производил велосипеды. Кто знает, ездил бы тот крестьянин на велике, может, в газету бы и не попал.
